ЗАЧЁТЫ ДУШИ

Однажды случилось то, что предвещали пророки: «Камень, отвергнутый строителями стал во главу угла» (Марк 12:10) - и христианская церковь из маргинальной стала всемирной. Цельс, в своё время, называл христиан «зловредной сектой», но прошли века, христианство стало мировой религией; и где те, кто хулили его? И не потому возвеличилось христианство, что правители мира сего насильно утверждали веру. В «испорченный мир» пришла благая весть о спасении, и подвижники праведностью своей, делами своими и милосердием своим утверждали новое сообщество детей Христовых. Они кротостью своей привели к вере и слабых, и сильных, рабов и господ, простых и мудрых.

Основа христианской веры — в следовании простым этическим правила, и когда наши деяния проистекают из чистоты духовной, тогда душа пребывает в смирении и угодна Богу, принимая щедрые дары Его, что воспринимается, как «чудеса»: как пророчества и исцеления, как управление стихиями, собственным телом и разумом.

Видения и «чудеса» подтверждают веру, индуцируют веру в душах других людей. Да только не всегда силы — в следовании праведному среднему пути. Отклоняющийся в пути тоже способен обрести великие силы; только чего стоят все эти силы и таланты, если они ведут душу к погибели, увлекая и другие нестойкие души, чтобы уклониться от пути, прельстившись преходящими дарами.

Изначально христианство не обещает жизненного комфорта, а благодарность в несении крестной ноши означает, что только мозоль от креста раскрывает ангельские крылья. Ноша, определённая человеку — не малая, чтобы в вере мобилизовать все внутренние силы и резервы, обращаясь к вышней поддержке; и не чрезмерная — ибо мы немощны, и только пройдя один уровень, сможем получить санкцию на next level – с новыми дарами, но и с новой миссией и новыми испытаниями.

Благодаря чувствам и воле человек способен к психическому сверх доминированию — он способен сконцентрироваться на достижении одной цели, и он способен отстраниться от всех суетных мотиваций, чтобы из космического шума вычленить единственный значимый сигнал, в котором воля Божья, чтобы ей следовать.

Чтобы из множества помех вычленить именно этот сигнал, наше духовное око должно быть чистым. Если же есть замутнения — приёмник улавливает созвучия тому, что есть в нас «тьма»; и легко принять мнимое за действительное, собственные желания за истинные пророчества, и шёпот лукавого за глас Божий.

Глас Божий велит человеку избрать путь крестный, взойти на свою Голгофу, и, приняв страдания мира, преобразить душу свою. Лукавый же предлагает не медлить, срывая плоды земных наслаждений, всё дальше отклоняясь от пути истинного; и однажды оказывается, что свернуть с узкого пути просто, да не просто вернуться, когда душа уже завязла в трясине суеты, когда она нацепляла «паразитов», докучающих нас обсессиями — навязчивыми желаниями и влечениями.

Коварство лукавого состоит в том, что, подсадив душу на крючок, он убеждает её, будто уже нельзя сорваться и пугает абстиненцией — болезненным синдромом отмены, заставляя служить себе. Он же «обучает» нас — как оправдывать своё безрассудства, как безбожно индульгировать в своём отступничестве, как пестовать чувство собственной значимости, и как соблазнять и другие души к подобным же девиациям для коллективного ободрения и оправдания массового безумства.

Чтобы противостоять лукавому, служитель Божий должен быть, как воин на посту, всегда бдительный, алертный, отслеживающий искусы даже в мыслях своих. Вот, только так устроена душа человеческая, что в благополучные времена бдительность ослабляется, и лукавому легче найти лазейки в духовных доспехах подвижника.

Однажды такие процессы демонизации принимают лавинообразный характер, и как в Библейских Содоме и Гоморре даже ангелам не просто найти хотя бы нескольких праведников, среди тысяч грешников.

Однако, как известно, история душ и народов циклична, и в тёмную ночь ярче сияют звёзды! На наступление «тёмных сил» воскорбевшие души отвечают силой молитвы и дисциплиной духовной. Ведь, Бог не оставляет верных своих, и эта малая когорта, как затравка для роста кристалла — для новых поколений почитающих Бога и соблюдающих заповеди его.

Люди озабочены суетным и преходящим. Они возлагают надежды на величие империй, на ажиотаж потребления. Когда же Бог заботится о силе народного духа, нас бросает из огня, да в полымя, чтобы мы не утратили алертности души своей и устремлённости к небесному.

Тогда, словно в плавильне, воспламеняется душа пламенем молитвы, и то чужое и чуждое, что засело в душе, нисходит в шлак, клубится едким смогом. От испарений сих по-началу становится дурно, и одолевают искушения — вновь вернуться к суете «тёпленьких» существ; но стойкий в очищении духа, призывает свет истинный, и он отражается в чистоте наших сердец, закалённых в одолении соблазнов и испытаний.

Однажды ангел сказал церкви, её клиру и прихожанам — Вот, Я увидел, что вы тёплые, лучше бы вы были холодными или горячими! (Откр. 3 – 15) И, порой, проще закоренелому грешнику оставить мир тьмы, искренне покаяться и вернуться к Господу, нежили самодовольному и законопослушному разделаться со своей гордыней, сжигая парадную тогу до дырявого рубища, чтоб уже от Бога обрести ангельские одежды.

Если люди отходят от Бога, значит, дьявол в сильной ярости, и ему дозволено испытать души человеческие. С другой стороны, те души, которые так легко соблазняются дьяволом, не видят света истинного, что должен исходить от светильников Божьих. Их тусклое сияние, порой, неотличимо от блеска чешуек дракона. Так, что даже там, где должен быть свет истинный, - огни ада. Вот, мы говорим о многочисленных отступниках в последние времена, но стоит ли удивляться, что многие души отворачиваются от традиций, видя в них признаки одряхления; и эти души следуют за ложными маяками, натыкаясь на рифы гибельной судьбы.

Душа, даже отождествляя себя с бренным телом, остаётся частицей безбрежного духовного космоса, и воспринимает свет истинный. Лишь в нашей изломанной системе интерпретаций, свет может представляться тьмой, а тьма — светом. И, более всего, эта изломанность — в самоосознании, в том, как человек оправдывает тьму в себе, выдавая деформации души за её индивидуальные особенности, а добрые устремления, естественно присущие каждой живой душе, рисуются нам, как образы настоящего я, особенно, если они, как у «тёплых» людей подкреплены видимым благочестием.

Годы суровых испытаний закаливают веру и характер пламенных подвижников. Они вымаливают времена возрождения и процветания. Только эпигоны, часто, неблагодарны и утрачивают стержни волевых устремлений, становясь «белыми и пушистыми», более послушными и предсказуемыми. В их бытии форма подменяет содержание. Это форма становится всё более ригидная, как тёмная корочка на разуме; да и вера становится всё более «футлярной», стесняющей живую душу.

Тщетно ждать, что произойдёт метанойя, подобная метаморфозе насекомых, когда новое существо однажды сбрасывает старую хитиновую пустышку, чтобы выбраться наружу и расправить свои крылья, как психея — бабочка — живая душа!

Гораздо чаще живое наращивает хитин. Индивидуум обрастает самодовольством, и начинает учить других, попутно оправдывая себя и своих друзей — тараканов. Те, что поменьше — размножаются в головах, а те, что побольше — стали «важными людьми», и рассуждая, кто о вере, кто против веры, прививают окружающим свои тараканьи привычки и стиль жизни.

Те, кто сбросил хитин, кажутся такими беззащитными. Они раздражают своим мельтешением, и, взирая на эти существа, как то особенно неприятно осознавать своё бытиё в мусорном мире среди кичливых насекомых.

Однако, прежде чем опрыскать насекомых дустом, к ним приходят инициаторы метаморфоз. Только, часто история повторяется - «Пришёл к своим, и свои Его не приняли. Тогда пошёл он к мытарям и грешникам. И те, кто приняли Его, кто отчистился в искреннем покаянии от грехов своих — тем надлежит принять Новый Мир и Новую Землю»

Современный мир людей очень напоминает сообщество насекомых при массовой потраве. Те, кто когда-то маршировал стройными рядами, разбегаются кто — куда и желают найти тех — за кем следовать, кто, может, знает пути спасения?

Метаморфоза видится, как выход, но лишь немногие стойкие в духе смогли расправить крылья и стряхнуть хитиновый панцирь. Большинство избирает более лёгкие пути, требующие «понятных» для тараканьих мозгов усилий; и враг рода человеческого охотно подкидывает фабулы псевдоспасения, в виде неких фокуснических трюков, вроде как позволяющих даже грешникам обрести рай, стоит им только пойти за определённым лидером и принять его методы и руководства по разрешению всех проблем.

Этим лидерам не надо быть даже слишком умными. Обычно они строят свои идеологические конструкции из компиляций различной зауми, усугубляя её параноидным бредом. И, как следует параноикам, они непреклонны в своём бреде; ибо они убеждены теми «союзниками» из иного мира, что как раз и надиктовывают больной душе фабулы бреда. И от этих же «союзников» - особые силы и даже «чудесные» дары, которые вдруг открываются у этих лидер, что подтверждает их харизматичность и привлекает паству к «новому миссии».

Мы легко распознаём и смеёмся над безумцами — дурочками, которых расколбасили силы иного мира, так, что их состояние вызывает лишь жалость от потери разума. Однако, существуют, так называемые, харизматические сумасшедшие, души которых, в борьбе бога со дьяволом; и разум с уступками болезни, может восприниматься, как особая мудрость, что , определённым образом, выше ментальности таракана.

Мы желаем наставничества от совершенных Учителей, и нам представляется, что во время оно именно такие и передали нам Великие Учения. А, вот, приходят то ли мудрецы, то ли безумцы; то ли целители, то ли искусители — и кому верить, за кем следовать?

Мы все — люди земли — как пациенты космической клиники на строгом карантине. И, вот, когда мы вдоволь набесились, мудрый Главврач вводит нам «сыворотку правды», и эта процедура сопровождается эпидемией безумств.

Происходит то, о чём пророчествовали древние, что наступят времена, когда люди будут страдать от голода, мора, воин и катаклизмов, но более всего они будут страдать от бездуховности своего существования; и будут искать спасения, и впадать в новую ложь; и будут искать силу, но будут истощены без остатка; и даже когда будут искать смерти, их души не обретут блаженного покоя.

Когда-то Всевышний спросит каждого из нас: «Что вы сделали для меня? И скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Матф.25:34-36) Он не спросит — какие слова молитв произносили наши уста, какие мы соблюдали обряды и ритуалы, какие философские конструкции строились в наших головах. В зачёт вечной жизни будет отправлено лишь то, что творилось в чистоте нашего сердца, то, что возносило нас на крыльях таланта, что было недеянием послушника в воле Высшего Разума.

Люди наивно надеются — сделать что-то такое, чтобы получить «абонемент» на Царствие Небесное, чтобы примкнуть к тому, кто обещает и выдаёт «счастливые билетики». Люди ожидают увидеть себя и своих коллег по цеху рядом в «волшебном поезде». А тот, кто реально увидел себя на платформе в ожидании локомотива, устремлённого в грядущее, вдруг с удивлением замечает — какие непохожие соседи из разных времён, из разных стран и народов вместе с ним ожидают прибытия этого поезда.

Путник обращается к начальнику станции:

- Как же это так? Ведь, эти люди были адептами разных вероучений, и в каждом говорилось — лишь через нас — верный путь к спасению! Кого-то при жизни звали еретиком, кого-то — грешником. Кто-то жил в чести, кто-то был гонимым изгоем, а кто-то жил почти, как все, не особенно выделяясь мудростью и праведностью. Если Господь един, то кто же из нас — заблудшая овца, и кто выбрал правильную дорогу?

Что слышит путник?

- Этот мир не способен вместить всей мудрости небес, и вся правда не может быть усвоена земным умом. Только в милости Божьей, чтобы каждой было возможно вернуться к своему Отцу через любовь, мудрость и дела милосердия. А то, что воззрения разные, так в конце земного пути каждый видит свет истинный, узнавая Создателя своего. И когда путник вступает в свет, он признаёт истинного Бога. Тогда «последние становятся первыми», и не сотрутся имена их в книге жизни вечной!

- Но как же тогда? Жить, любить, рассуждать, а всё решается с последним колокольным звоном, с последним выбором перед вечностью?

- А помнишь, что было сказано о любви: «Ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем» (Рим.8:39) Разве для сердца что-то важнее любви, даже выбор вечности? Сам путь жизни — в счастье любви. Не царство, не сила, не вечность - она сама — цель и вечная радость!

- Но кто-то же нас собирает на вокзале надежды? И есть ли среди нас «зайцы», и те кто заскочит на подножку уходящего поезда?

- Так ли это важно? Вот, задумайся над такой притчей. К сессии готовились два студента. Один — усердно учился весь семестр, другой — жил весело. На экзамене первый студент получил пять баллов; и второму подвернулась «халява», и он получил пятёрку!

- И какая разница? Веселись студент!

- Наши души однажды пришли на эту прекрасную Землю, чтобы в Академии Жизни усвоить науку — истинной любви; и радость от любой оценки ничтожнее радости любящего сердца.

- А как же тогда зачёт?

- Мы сдаём зачёты Всевышнему каждое мгновение своей жизни; и когда приближается выпускной экзамен, наивно надеяться, что все наши «хвосты» перетянет ночь перед сессией. Путь спасения открыт для каждого, и сколько бы не блуждал ум, мудрость — избрать путь сердца, тогда последняя труба прозвучит гимном радости, гимном спасения!