Вселенная, возникнув из точки, стала расширяться, и её развитие есть эволюция изоляций. Параллельно нарастает мощь и другого направления развития – эволюция синтеза.
Единство разнонаправленных эволюций не только обусловливает ритм и фазы целостной вселенной, но также развитие всех организаций и всех форм жизни в ней сущих. Наряду с обособлением и разграничением функций идут процессы интеграции, союза, взаимопрониковенности, обмена, трансформации, мимикрии. Эта мистерия полярной эволюции есть развитие бытия, и есть развитие знания - информационных процессов во Вселенной.
В добытийное время, до Большого Взрыва, то, что было, представляло собой нечто целостное и самодостаточное. В точке содержалось знание о беспредельности, программа и план будущей Вселенной. Только все это было лишь потенцией творчества, информацией, замкнутой на неизменность, до… первотолчка.
Свершилось! Вселенная развернулась в многообразии форм. И чем больше происходила изоляция отдельных организаций, тем менее актуальными для них становились всекосмические процессы, тем важнее более локальные, происходящие по достаточно специфическим законам.
Изоляция системы – необходимое условие негэнтропического развития (эволюции усложнения), но изоляция удаляет нас от мирового знания, обрывает связи, погружает в суету ближайших проблем. Тем актуальнее тенденция синтеза, путь интеграции, возвращение к утраченной целостности мирового осознания. Только на новом витке эволюции личности, где духовная сила сопряжена с мудростью.
В разбегающейся Вселенной рождаются миры и существа, способные интегрировать в своем сознании и бытии истинную модель мира, постигать мудрость всеоснов, выстроить от неё древо наиболее фундаментальных законов, узнать суть вселенской динамики и свою роль в этой мистерии; и, главное, сделав знание о вечном своим важнейшим информационным достоянием, научиться действенно пользоваться этим знанием для жизни в мире, гармонии и любви.
Возвращение к полному знанию, как возвращение к началу начал Вселенной, когда из участка голограммы извлекается неисчислимый мир. Мы сами уподобляемся демиургам, когда луч внимания фокусируется на точке пространства, и точка словно взрывается, рождая вселенную, но… это восприятие лишь миг великого откровения, не заменяющий прагматического знания.
Однако принцип голографичности остается в работе центрального анализатора. Если эффект рождения Вселенной есть следствие огненных взаимонастроек, и, воспламененная ткань, охлаждаясь, способна структуироваться во что угодно, то в живом компьютере однородность поля достигается селекцией энергопотоков, и, при общей жесткости стромы (каркаса), мобильные элементы способны кодировать различные сигналы.
Вселенная, исходящая из точки, воспринимается как эйдическая (видовая) голограмма, она, словно фейерверк сродственных эйдосов. Иначе – в аналитическом центре, что творит семантические (знаковые) голограммы. Ткани «компьютера» вроде неизменны, но в смене доминант – семантические поля, с экспансией от пункта приёма и первичной обработки сигнала - по всему объему.
Каждый пакет информации, над которым производятся различные операции в аналитическом центре, имеет свое доминантное представительство, свою ячейку в центре. В то же время, этот же пакет, в каждой ячейке центра, но… с локальной спецификой, со «вкусом и ароматом» присущим именно этой ячейке.
Показательно, как работает мозг. В больших полушариях есть центральные представительства анализаторов, двигательные зоны, центры речи, письма и другие. Это нейрональные поля, отвечающие за обработку определенных сигналов. Но если, к примеру, поступает зрительный сигнал, то реагируют не только нейроны зрительного центра. Практически в любом участке коры можно зарегистрировать специфическую импульсацию нейронов. Только вне зрительного центра большинство нейронов «молчит», а в самом центре большинство «работает».
Предположим, что в результате инсульта или травмы произошло повреждение нейронального поля специфического центра. Разрушены связи, утрачены функции, но есть дивергентное представительство! Постепенно возникают и разрабатываются новые связи. Формируется новый центр, и функции восстанавливаются. Подобный принцип динамической устойчивости сейчас реализуется и в других информационных сетях, например, в интернете, в многоуровневых системах управления.
Стоит афферентному сигналу поступить в аналитический центр, и он распространяется по всей сети. Моносигнал развивается в семантическую голограмму. Как от камня, брошенного в воду, расходятся круги, так и от первичного пакета расходятся волны вариаций. В разных локусах семантической голограммы пакет словно размыт в пространстве-времени. Вместо одной вещи – целый гардероб сродственных вещей, варианты динамики в прошлом и будущем, всевозможные метаморфозы – полиэйдический мир с вариацией на заданную тему.
В ответ на компактный информационный пакет, возникает целое семантическое поле. В этом поле содержатся ключи к ситуации, заданной данным сигналом. Происходит активная селекция вариантов, сонастройка с эталоном потребности и утверждение в структурах эфферентного синтеза. Применительно к ним формируется семантическое поле разрешения ситуации, как воронка, направленная вовне, и выход – монопакет сигналов, команда к творчеству (эфферентный паттерн).
В неразрывном процессе восприятия-творчества, в рефлекторных реакциях существует комбинированное семантическое поле, где нет четких границ, когда паттерн афферентного сигнала переходит в паттерн реакции. Это комбинированное поле совершенствуется в процессах рефлексии и обратной связи. Оно мобильно и научаемо для встречи с незнакомым, поскольку способно самопрограммироваться. Ведь даже самый необычный и непривычный сигнал где-то в семантическом поле узнается в метаморфозах былого, и творческий ответ создаётся по аналогиям.
При этом, новорефлексии более дивергентны, поскольку идёт отбор аналогий и моделей реагирования. Позже, происходит консолидация, редактирование программы оптимального ответа и закрепление её.
©Alex Hesse на Главную e-mail